Мария Чинихина - Музыкант и наследница
– Ты прекрасна, – ответил он и прокрутил ее перед собой.
Элизабетта слегка покачнулась. Анри удержал ее. Он искал предлог, чтобы сказать – перестань задавать неуместные вопросы. Не выходило. Элизабетта настойчиво требовала внимания к себе.
Анри принял положение безмолвной статуи в парке Золотого Дворца. Он не обращал внимания на крики гостей, спешивших к началу приема. Яркие фонари осветили три окна гостиной с белым роялем. Воображение рисовало на стекле размытые фигуры в декорациях Большого Зала Приемов. Среди них он увидел Элизабетту, которая забыла о его существовании и принимала поздравления друзей. Она вернула не только права на титул, но и получила «лучшего» кандидата в официальные женихи. Элизабетта сбросила маску девушки – журналиста, вознеслась и падать обратно не собиралась. Она втянула его золотую клетку, а он не смел выпорхнуть на свободу, чтобы не обидеть и не расстроить…
Элизабетта одернула бабочку, не позволяющую дышать полной грудью, и спросила:
– Волнуешься?
– Возможно.
– Самое главное – суметь остаться собой. Я помню первый выход в свет в юном возрасте. Мама обещала праздник. Я несколько месяцев готовилась к приему, ожидая, что гости станут восхищаться мной. Как же я ошиблась! Когда мама вела меня по «живому коридору», да, я ощущала лестные взгляды и слышала, как гости шепчутся, обсуждая, что платье на мне сидит ужасно и туфли не соответствуют моде. Перед сном я пожаловалась маме. Она поцеловала меня в лоб и обозвала бабушкиных гостей завистниками, которые привыкли давать оценку всем новичкам, на которых бросят взгляд, так как заняться больше нечем!
– Гости на сегодняшнем приеме похожи на Софью и Люка? – спросил Анри. – Я хочу иметь представление о тех, с кем придется знакомиться на церемонии.
– В Большом Зале Приемов соберется каста, которая редко подпускает к себе посторонних.
Анри не думал отступать.
– Ты намекаешь на то, что я не смогу войти в касту?
– Некоторых магнатов принимают «за своих», потому что бабушка им симпатизирует. У тебя два пути. После церемонии уйти в тень и существовать в Группе. Или… забыть о карьере музыканта, льстить бабушке, получить должность… Они не смогут проигнорировать тебя. Выбирай.
Элизабетта притупила взгляд и потянула его за ворот пиджака.
– Ты смог остаться собой, несмотря на оглушительную славу! – воскликнула она. – Я знаю, что ты выберешь первый путь. Поверь, я ценю, что ты не один из них. За стенами Большого Зала Приемов – все игра. Ничего настоящего и искреннего.
– Учту твои мудрые советы, – сказал Анри, чувствуя, что к нему возвращается настроение. – Десять лет я вживался в роль музыканта Группы по заказу корпорации. Общество королевы… На месте подберу себе образ.
– Льюис Пен душка по сравнению с людьми из касты.
Элизабетта поцеловала Анри пунцовую от волнения щеку. Старинные часы на стене отбили четверть восьмого. Не дожидаясь приглашения, она подхватила Анри и вывела его из гостиной в широкий коридор. Они отклонились от графика минут на пять. Вполне допустимое превышение лимита, но Элизабетта знала – бабушка, предпочитавшая точность во всем, нервничает и изводит бедного Эдварда. Она попросила Анри ускориться. За семь минут до выхода они появились у дверей Большого Зала Приемов. Анри услышал звуки классической музыки, смех и голоса. Два охранника в старомодных ливреях вытянулись в полный рост и напоминали статуи в дворцовом парке. Анри заскучал и состроил гримасу на лице, чтобы рассмешить их. Стражи в маскарадных костюмах не шевельнулись. Черты лица застыли, а глаза рассматривали картины на противоположной стене. Анри удивился выдержке охранников и приблизился к Элизабетте. Впервые за вечер он заметил, что она волнуется и изучает собственное отражение в зеркале.
– Как я выгляжу?
– Лучше всех.
В Большом Зале Приемов назвали их имена. Анри показалось, что голос принадлежал Эдварду. Музыка и шум за стенами стихли. Охранники расступились и открыли двери. Люстры, блеск и всеобщее счастье манили, заставляли идти вперед и не оглядываться назад, в прошлую жизнь. Анри вел под руку Элизабетту (или она тащила его) с закрытыми глазами. А когда осмелился открыть, то яркая вспышка ослепила его. Большой Зал Приемов пылал великолепием и внешней непринужденностью. Размытые лица гостей мелькали на каждом шагу. Анри увидел дам в вечерних платьях и их спутников в костюмах, изучавших его и Элизабетту. Королева, Ромен, Луиза, Люк и Софья ожидали появления «главной пары» вечера в конце длинного узкого зала, у ваз с цветами.
Обстановка напомнила Анри закадровую вечеринку популярной музыкальной церемонии, на которой организаторы ценят продажи за истекший год, внешний вид и способность удивить публику перед камерой. Выступления между номинациями отходят на второй план и не являются обязательными. Уровень и масштабность популярных церемоний отличается от альтернативных, организаторы которых ценят качество музыкального материала, стиль, подачу, талант. Результаты последних церемоний формируют модные течения и отражают реальный вкус меломанов. Анри намеренно игнорировал популярные церемонии, на награды которых корпорация тратила немало средств из бюджета, и поддерживал альтернативные, более близкие по духу.
Элизабетта сделала очередной шаг навстречу судьбе и потянула за собой Анри. За две минуты она изменилась до неузнаваемости. Он не замечал в ее глазах прежнего шарма и грации. Только высокомерие и чувство победы над обидчиками детства. Анри испытывал прежний страх, как в гостиной с белым роялем. Он чувствовал, как струйки пота текут по спине, щекоча кожу, и слышал шепот дам, определявших его положение.
– Старые стервятники, – сказала Элизабетта. – Гадают, что я здесь делаю, и кто ты такой! Никто их них открыто не признается, что увлекается современной музыкой и видел тебя на экране. Для них ты человек из космоса, а согласно правилам игры в Большом Зале Приемов, положение в обществе имеют политики, финансисты, юристы.
– Гости ищут связь между мной и тобой? Я слышал, как две дамы в розовых платьях, спорят на эту тему, не стесняясь окружения.
– Главный принцип бабушки – сохранять секреты до конца. Привыкай, милый.
Элизабетта притормозила и безмолвно поздоровалась с дядей и бабушкой. У Анри подкашивались ноги. Он занял место вблизи окна. Софья пропустила Элизабетту, а Люк нахмурился. Ромен ожидал речь королевы. Он догадался, что сливки общества в Большом Зале Приемов собрались не ради церемонии обручения опальной внучки и музыканта. Он почувствовал, как Луиза впервые за долгое время, сунула вспотевшую ладонь в его руку.
